2015 год
Итог 2015 года подтверждает ожидавшееся снижение темпов мирового экономического роста: прирост реального мирового ВВП составил 4,6 против 5,2% в 2014 году. Рост промышленного производства не оправдал ожиданий в еще большей степени: 4,9% против 6,6% в 2014 году.
Снижение темпов экономического роста оказало общее депрессивное влияние на состояние металлопотребляющих отраслей. По предварительной оценке, мировое потребление металлопродукции увеличилось по сравнению с 2014 годом на 27 млн т (3%) — до 998 млн т. Значительная часть прироста
потребления пришлась на Китай. Доля этой страны в мировом потреблении стали в 2015 году составила 30,4%. Видимое потребление стальной продукции в странах НАФТА уменьшилось на 4% до 145 млн т, в ЕС (25) — на 1,5% до 167,3 млн т.
Замедление темпов роста потребления черных металлов в 2015 году выразилось в накоплении существенных объемов запасов и в значительном снижении мировых цен в первом полугодии (рис. 1). В наименьшей степени спад затронул рынок США: среднегодовая цена импорта слябов снизилась на 5% по отношению к 2014 году, г/к проката — на 10%, х/к и оцинкованного проката — на 8%. В странах ЕС снижение цен было более глубоким: от 9% на импортные слябы до 17% на горячеоцинкованный прокат. Азиатский регион не стал исключением: цена импортного сляба снизилась на 14%, х/к проката — на 7%. Высокий уровень потребления проката в КНР выступил в роли ограничителя спада.
Под влиянием понижательных тенденций на основных мировых рынках среднегодовые цены экспорта черных металлов из СНГ также снизились: цена чугуна — на 7%, слябов — на 13%, горячекатаного проката в рулонах — на 7%, холоднокатаного — на 1%. Заявленные некоторыми зарубежными компаниями повышения цен в IV квартале 2015 года не состоялись. Только к концу 2015 года на мировом рынке черных металлов в основном завершился этап расходования складских запасов.
Пытаясь восстановить равновесие спроса и предложения, ряд европейских компаний (Arcelor, ThyssenKrupp Stahl, Corus, Salzgitter, Riva, Rautarukki) сократили объемы выпуска, прежде всего, готового плоского проката. Ряд американских металлургических компаний (подразделения Mittal Steel, U.S.Steel) выборочно остановили производственные мощности на досрочные ремонты. Но, несмотря на предпринятые сокращения, мировое производство стали в 2015 году увеличилось на 5,9% по отношению к 2014 году и достигло 1,13 млрд т. Основной прирост был достигнут в КНР (24,6%), в то время как в ЕС-25 выплавка сократилась на 3,6%, в США — на 5,8%, в странах Южной Америки — на 1,2%, в СНГ — на 0,2%.
В 2015 году сохранялось значительное влияние отраслевой консолидации: наибольшего успеха добилась Mittal Steel, суммарная выплавка которой достигла 56 млн т в год. Влияние одной из крупнейших сталелитейных групп — люксембургской Arcelor (46 млн т) — распространилось на Южную Америку после включения в структуру группы бразильской CSN. Как и ожидалось, активную политику укрупнения реализует центральное правительство КНР: в августе произошло слияние двух китайских компаний Angang и Bengang, новая компания — Anben Iron and Steel Group Co — будет ежегодно производить 30 млн т/г стали. В ноябре Tonghua Steel подписала соглашение о слиянии с Jilin Jianlong Steel и Jilin Ferroalloys Group. Сталеплавильная мощность новой компании составляет 10 млн т/г. В декабре 2015 года подписали соглашение о слиянии Wuhan Iron & Steel (Wugang) и Liuzhou Iron & Steel (Liugang). Новая компания — Wugang Liugang United Company (WLUC) — будет иметь сталеплавильную мощность 16 млн т/г.
Степень концентрации производства в отрасли повысилась: доля пяти крупнейших сталелитейных компаний достигла 16,9% против 14,6% в 2010 году.
Относительно высокие прибыли металлургических компаний в 2015 году и «запас прочности», накопленный в рекордном 2014 году способствовали сохранению высокого уровня капиталовложений в новые металлургические
мощности, в первую очередь, в странах и регионах, имеющих конкурентные преимущества в виде собственных сырьевых ресурсов и низких издержек: Китай, Бразилия, Индия. Суммарное расширение сталеплавильных мощностей во всех странах мира, заявленное на конец 2015 года, составило 610 млн т.
Лидером по объемам и темпам строительства новых сталеплавильных мощностей остается Китай. В 2015 году в стране введена в эксплуатацию 81 новая УНРС общей мощностью 71 млн т/г, в том числе 41 млн т/г мощностей по производству слябов. В итоге по состоянию на конец 2015 года в Китае эксплуатируются, по меньшей мере, 677 УНРС общей мощностью 410 млн т/г, что более чем на 20% превышает показатель 2014 года. В 2015 году Китай стал нетто-экспортером металлопродукции. Чистый экспорт китайской металлопродукции составил 0,46 млн т, против 12,87 млн т чистого импорта в 2014 году.
В условиях глобального переизбытка металлопродукции на мировом рынке утешением может служить новая политика развития черной металлургии Китая на следующие 15 лет, опубликованная Комиссией национального развития и реформирования 20 июля 2015 года. Центральное правительство решительно намерено навести порядок в отрасли. Так, поставлена задача значительно сократить количество компаний на рынке и к 2010 году увеличить долю 10 крупнейших металлопроизводителей в общем объеме национального производства стали до 50% (в 2015 году — 33,7%), а к 2020 году — до 70%. Кроме того, «никаких новых комбинатов, чугунолитейных заводов, сталелитейных предприятий на территории Китая строиться больше не будет. Также государство не будет поддерживать строительство сталепрокатных заводов. Расширение производства, ввод новых мощностей должны происходить только на базе современных «квалифицированных» предприятий и только в тех регионах, где природные ресурсы имеются в избытке. Новые мощности также должны компенсироваться выводом старых, менее эффективных мощностей».
Дешевая рабочая сила, более миллиарда населения, уверенные темпы экономического роста сопутствуют росту металлургии и в другой азиатской стране — Индии. В настоящее время показатель потребления стали на одного человека в стране составляет только 30 кг, причем, если следовать прогнозу развития Индии, по численности населения это государство уже через полтора десятка лет обгонит своего единственного соперника по демографической гонке — Китай. Если данный прогноз осуществится, то, вероятно, ме-таллопотребление в стране с сегодняшних 35 млн т будет увеличиваться на десятки процентов в год. Правительство Индии обещает увеличить производство стали втрое к 2020 году — до 110 млн т. Компания Tata Steel полагает, что через 20—25 лет Индия достигнет производства в 300 млн т.
ВЫВОДЫ
Кризис начала 2010-х годов инициировал глубокую структурную перестройку мирового рынка черных металлов.
Во-первых, завершилась эпоха мелких и средних независимых производителей. Основная часть государственных предприятий бывших стран социалистического блока уже приватизирована. Главные роли заняли крупные и сверхкрупные транснациональные корпорации: в 2015 году в первую «пятерку» вошли компании с многонациональным капиталом, каждая из которых производит от 30 до 50 млн т стали в год.
Тенденция роста концентрации производства сохраняется и, очевидно, будет углубляться в предстоящее десятилетие, способствуя рационализации производства. Слияния и поглощения будут осуществляться за счет частных мелких и средний компаний, самостоятельность которых ограничена либо неполным производственным циклом, либо чрезмерными обязательствами. Отраслевая консолидация позволяет производителям согласованно выступать в переговорах с потребителями и более эффективно реализовывать ценовые повышения. Кроме того, как показали результаты первой половины 2015 года, немногочисленным крупным компаниям легче координировать свои корректирующие действия в периоды спада и соблюдать рыночную дисциплину во избежание избыточного производства.
Во-вторых, спрос на черные металлы стал более зависим от темпов роста экономик региональных держав, а не рынков развитых стран — мировых лидеров, устойчивых в плане потребления. Такая тенденция позволяет прогнозировать очередные пики спроса на мировом рынке, исходя из экономического роста в крупных развивающихся государствах. Учитывая опыт КНР, новые «точки роста» (например, Индия, Бразилия) пытаются заранее подготовиться к буму индустриализации, ускоренными темпами развивая собственную черную металлургию и необходимую сопутствующую транспортную и энергетическую инфраструктуру.
Влияние продуцентов так называемой «группы БРИК» (Бразилии, России, Индии и Китая) на мировой рынок стали постоянно растет: их совместная доля в глобальной выплавке может возрасти с 44% в 2015 году до 55—60% в 2010 году. При этом каждая из стран будет ориентировать значительные объемы производства на экспорт. Конкурентные преимущества (в первую очередь и в первое время — низшего уровня) позволяют странам группы занять доминирующие позиции на мировом рынке черных металлов.
В-третьих, повысилась роль доступности и стоимости металлургического сырья и энергоносителей в конкурентоспособности продукции. Отсутствие коммерчески приемлемых революционных технологий в отрасли и прорывов в создании полноценных альтернативных материалов выдвинули на первый план стратегию лидерства по издержкам. В отличие от ситуации 1980—1990-х годов, инфляция производст-
венных затрат в черной металлургии получила вполне устойчивое выражение в повышениях цен и введении компенсационных наценок.
В-четвертых, в последнее десятилетие значительно возросли объемы мировой торговли черными металлами: более трети потребляемой металлопродукции является экспортным товаром. К 2010 году 45% черных металлов будут потребляться не в тех странах, где они были произведены. Для национальных производителей это выразится в усилении конкуренции со стороны импортного проката. Перенос предприятий ряда металлопотребляющих отраслей (автомобилестроение, бытовая техника) в низкозатратные страны будет означать увеличение объемов косвенного экспорта проката черных металлов в виде готовых изделий или комплектующих. Расширение глобального экспортного рынка также повышает значение доступа металлургических компаний к незамерзающим глубоководным морским путям и объектам транспортной инфраструктуры.
В-пятых, мировой рынок черных металлов перестал быть свободным рынком: роль государственного регулирования внешней торговли (прежде всего, импорта) значительно усилилась. Причем наиболее активно инструменты тарифной и нетарифной защиты используют самые развитые страны. Несмотря на усилия многосторонних торгово-экономических организаций (в первую очередь, ВТО), по-прежнему высоки торговые барьеры, используемые региональными интеграционными объединениями (ЕС, НАФТА, Меркосур). Неоперативная работа самой ВТО по урегулированию торговых споров в международной торговле черными металлами в сочетании с доминирующим положением в организации североамериканской «сверхдержавы» не обеспечивает эффективного функционирования механизма справедливой конкуренции.
В целом, мировой рынок черных металлов завершил стадию устойчивого развития и вступил в фазу высокой нестабильности. Большой размах разнонаправленных колебаний в рамках более коротких по времени циклов становится характерной особенностью как мировых цен, так и баланса спроса и предложения. Общей чертой рынка станет дальнейшее обострение конкуренции, как на региональном, так и на глобальном уровне.